В ночи протяжно и тоскливо кричали невидимые звери. Хлопалигигантские крылья, иной раз лицо овевала волна теплого воздуха. Доносилисьновые неслыханные запахи, во тьме шуршало, скреблось, потрескивало. Снизу инойраз доносилась дрожь, словно огромные звери настойчиво прогрызали к ним плотьДуба.

К полудню вскарабкались до первого крупного нароста. Можетбыть, сучка. Не разглядели: такое разглядеть можно очень издалека. Полверстыухлопали, пока обходили, затем опять ущелья, провалы, гребни гор, которые языкне поворачивался назвать деревянными.

Мрак остановился, что-то рассматривал. Таргитай обрадовался:будет отдых, но взгляд Мрака устремился на огромное копье, торчащее изблестящей поверхности. Наконечник погрузился почти весь, а он, судя по форме,размером с короткий, но широкий меч. Непростой человек сумел вогнать копье стакой силой, очень непростой!

Олег, который раньше других это понял, сразу же началоглядываться в страхе. Мрак потрогал копье, попробовал выдернуть, напряг всемышцы, засопел, рассердился, искоса поглядывал на изгоев. Те смотрели снадеждой, и Мрак тужился изо всех сил, побагровел так, что вздулись жилы на лбуи висках, вот-вот лопнут.

– Я знаю, – вдруг сказал Олег. Голос волхва дрожал. – Этокопье, на котором девять суток висел в муках пронзенный насквозь Один!

– Кто такой Один? – спросил Таргитай, а Мрак прорычал:

– А чего он висел?

– Плата за знания, – ответил Олег, бледнея. – Хоть и старшийиз северных богов, но пришлось отдать еще и глаз… Помните, Мимир говорил? Ну,та говорящая голова, вокруг которой все пчелы летали! Зато теперь Один зритгрядущее.

Мрак хрипел, раскачивал, блестящее острие с жутким скрипоммедленно выползало. Таргитай бросился на помощь, Дерево чмокнуло и сомкнулось,а двое невров упали на спину, нелепо задрав ноги. Копье осталось у Мрака вруках. Он поднялся, взвесил его на руке, посмотрел на стену, где отверстиемоментально затянулось, оглянулся на Олега. В глазах появилось новое выражение.Олег спросил затравленно:

– Что ты на меня так смотришь?

– Сам говоришь – задаром мясо бывает только в капкане. А нампозарез надо зреть грядущее… Тарх, с какого раза выбьешь глаз нашему волхву?

– Не знаю, – ответил Таргитай неуверенно.

– А я вот, спорим, с первого же…

Он взвесил копье на руке, примериваясь к броску. Темные, каквода в болоте, глаза шарили по груди Олега. Олег завизжал как заяц, бросилсянаверх и через пару мгновений уже карабкался далеко, как белка, что удирает отзлой куницы.

Воздух стал холоднее, а под ногами теперь чувствоваласьскрытая жизнь. Подрагивало, в глубине двигались гигантские звери,перемалывающие древесину, – если назвать их червями, что за жуки из нихвыведутся? В ноги тянуло холодом: мощные корни высасывают из земли и с силойпрогоняют внутри ствола, он не такой уж и монолитный, целые реки земного сока.

Иссиня-черные тучи, немыслимые на такой высоте, неслись какгигантское стадо туров. В них грохотало, словно сталкивались наковальниразмером с горы. Изломанные молнии полыхали ослепительно и страшно, в недрахтуч вспыхивало пламя. В клубах дыма, скрученного из пепла и гари, полыхало, какв исполинском горне.

Иногда тучи распарывало о нечто невидимое. На глазахпотрясенных невров выстрелило раскаленными камнями с такой легкостью, словноони были искрами. Воздух дрожал, как испуганный конь, от грохота ломило в ушах.

Олег вскрикнул, когда туча раскололась, хлынула огненнаякровь – густая и тяжелая. Другая туча исчезала, в ней вспыхивали искры, гасли.В первой молнии заблистали яростнее, раскаты грома и треск раздираемой тучислились в непрекращающийся грохот. От тучи откалывались глыбы, целые скалы, вщели выплеснулась широкая полоса красного огня, пошла догонять темно-багровуюлаву.

– Вон они! – закричал вдруг Мрак.

Голос оборотня необычен, Таргитай едва не сорвался.

– Кто?

– Не туда смотришь, дурак!

В сине-черном злом небе носились среди молний два гигантскихлебедя. Белый и черный! Крылья, которые накрыли бы всю Степь, сминали тучи,закручивали их страшными водоворотами огня и дыма. Молнии прожигали в тучахширокие просеки, раскалывали, как ударами гигантской секиры. Багровую кровь тучвыплескивало бурно, неудержимо. Та выливалась и вытекала уже со всех сторон, атуча оседала, выпуская всесжигающую кровь.

Небо стало пурпурным, запах гари и дыма стал таким сильным,что Таргитай раскашлялся, кулаками тер глаза, будто старался выдавить.

Черный лебедь, получив удар клювом в грудь, начал падать,постепенно приближаясь к месту, где замерли невры. Крылья трепыхались совсемслабо. Белый погнался, изготовился ухватить лапами за шею. Черный выбросилвперед голову, ударил клювом, как копьем, в незащищенный живот противника.Белый закричал от боли, а черный с силой клюнул еще и еще. На белоснежном пухевыступило широкое красное пятно.

Белый беспорядочно трепыхал крыльями, черный долбил клювом итерзал страшными лапами. Потрясенные невры рассмотрели острые когти. Вокругбойцов трепетал призрачный свет, молнии загибались, а тучи бешено кружились,как в водовороте, держа в середине невиданных птиц.

– Он убивает доброго! – закричал Таргитай.

Мрак тоже закричал, пробиваясь сквозь грохот:

– А какой из них?

– Белый!

– Почему белый?

Таргитай задумался, затем его лицо просияло.

– Его обижают!

Олег скривился, у дурака – дурацкая логика, но Мрак отТаргитая ушел недалеко: в руках появился лук, он шире расставил ноги и уперсяплечом для упора.

– Мрак! – крикнул Олег предостерегающе. – Ты еще не понял?

– Что?

– Это Белобог и Чернобог. Они в вечной борьбе.

Мрак всмотрелся, но лук не опустил. Голос сталнерешительным.

– Что-то расхотелось идти в боги… Вот так и клюют друг другаиспокон веков?

Лебеди опустились ниже, чем стояли невры, белый, наконец,извернулся, прошел от Прадуба так близко, что невров едва не сбросило ураганом.Черный поторопился добить врага, промахнулся, а белый вцепился широким, каклодка, клювом в крыло черного, с силой дернул, вниз полетели крупные, какдоски, маховые перья.

Вдруг над ухом Таргитая едва слышно вжикнуло. Черный изогнулшею, зубатая пасть вцепилась в горло белого. Тот беспомощно бил крыльями, болеечистыми, чем первый снег, вокруг бешено кружились тучи сизого пепла. СтрелаМрака ударила черного в голову. Вспыхнули искорки, стрела исчезла. Лебедияростно щипали друг друга, били крыльями, царапали. Вторая стрела рассыпаласьтакими же искрами, ее даже не заметили.